Тим Бертон укрощает «Планету обезьян»

По воле рока персонаж Марка Уолберга оказался на враждебной чужой планете, которую населяли разумные обезьяны. «Когда я снимал это кино, я сам себя ощущал в шкуре этого героя». В свои 42 года режиссер американского кино Тим Бертон решил вернуться к классике science fiction, к которой всегда тяготел. Результатом мы сможем насладиться совсем скоро – на этой неделе картину покажут во всех французских кинотеатрах.

ЛВ: Вы работали с самим Чарлтоном Хестоном – звездой оригинального фильма. Расскажите о своих ощущениях.

TB: Никогда не забуду этот великий период в моей жизни. Миф о необыкновенной планете появился исключительно благодаря Чарлтону Хестону. Один его голос чего стоит! Очень впечатляет.

- До этого вы проявляли интерес к подобным легендам, но этот проект требовал слишком много сил и энергии…

- Это действительно так. Мне уже приходилось испытывать подобную нагрузку во время съемок Бэтмана, но сравнивать эти два фильма абсолютно бессмысленно. Я почувствовал, что мне по силам будет создать новую версию, и она будет не менее правдоподобна, чем была первая. Самое интересное, что я с детства фанател этим фильмом, я на нем вырос. Я еще не знаю, как отреагируют люди на «новых» обезьян, но я постарался сохранить дух первоначальной версии.

Разумеется, кое-что мы изменили, но многое осталось прежним – например, актеры, играющие обезьян. Мы придерживались основной идеи, только добавили кое-каких деталей. Помню, когда мне было десять лет и я понятие не имел о том, как создаются фильмы, я был очень заинтригован, когда узнал, что обезьян играют живые люди.

- Вы думали о том, чтобы создать обезьян с помощью компьютерной графики?

- Я бы этого сделать не смог, поэтому этот вопрос не стоял.

- Тех людей, которые не видели оригинальной версии, впечатлит ваш фильм, как вы считаете?

- Не знаю. Мы многие вещи оставили неизменными. Например, некоторые эпизоды были сняты на Lac Powell, где снимался первый фильм. Мы немного иначе использовали обстановку, но в целом сохранили атмосферу первой картины.

- В фильме есть много интересных моментов, колоритных сцен. Например, очень впечатляет армия обезьян (сразу вспомнились летающие обезьяны из «Волшебника Оз»).

- Образ обезьяны для меня всегда был устрашающим. Об этом знает и наша команда, отвечающая за их движения. Некоторые считают обезьян безобидными и милыми животными – это огромное заблуждение. Иные смельчаки даже держат их в качестве домашних питомцев, мне этого не понять. Все равно, что психа держать!

- Как же вы с таким отношением к этим славным животным решились сделать про них фильм?

- Для меня это все равно, что столкнуться лицом к лицу со своими страхами. Это очень полезный для меня опыт. С помощью персонажа Тима Рота я попытался представить шимпанзе такими, какими я их вижу и понимаю. Хотя должен признаться, что во время съемок мне хотелось от Тима забиться в какой-нибудь угол, до того у него был устрашающий вид.

- «Обезьяньи» костюмы выглядят довольно тяжелыми и неудобными. Актеры не жаловались во время съемок?

- Знаете, на съемочной площадке не бывает комфортной обстановки – либо слишком жарко, либо чересчур холодно. Так что актеры – народ ко всему привычный. Глядя на обезьян, кажется, что им тепло, но на самом деле те, кто скрывался под звериными масками, мучились от холода. Ничего не поделаешь, таковы издержки нашей профессии.

- Расскажите, как во время массовых сцен сражений вы выстраиваете свою работу с актерами, чтобы они не ощущали себя лишь элементами декораций.

- Не думайте, что среди этой массовости мне не видна игра каждого отдельно взятого актера. Как режиссер, я наблюдал за ними, для меня это было увлекательным и веселым занятием, чего нельзя сказать о них (смеется). Я прекрасно осознаю, что участие в сценах-экшн, какие были в «Планете Обезьян» – настоящее испытание для актеров, но они прекрасно со всем справились и за это им огромное спасибо. Представьте, вот вы встали в 2 часа ночи, нацепили накладные зубы и в таком виде в течение всего дня кого-то там изображаете. Согласитесь, задание не из приятных.

- В ваших фильмах всегда очень выразительная музыка. А что вы думаете о музыке к фильму «Планета Обезьян»?

- Мне очень нравится то, что сочиняет Дэнни Ельфман. У него есть очень необычные вещи, которые будоражат мое воображение, заставляют сердце биться сильней. От его творений исходит очень сильная энергетика, порой ее так много, что начинаешь ощущать ее вибрацию. Его музыка неотделима от фильмов, для которых она пишется. Именно музыка задает необходимый фон, расставляет акценты, обогащает новыми красками. Она сама, как персонаж, почти главный герой картины.

- У вас есть диплом школы искусств?

- К сожалению, нет. Видите ли, я так и не доучился до конца, о чем теперь жалею.

- Правда ли то, что многие, отучившись в этой школе, потом перестают заниматься классическим искусством и ищут себя в чем-то другом – уходят в кинематограф или чем-то занимаются в интернете?

- В интернете зависает все больше людей, одни там пытаются зарабатывать, другие что-то создают. Это феномен нашего времени. Традиционные виды искусства действительно изживают сами себя, и это очень грустно. Такими темпами в киноиндустрии скоро совсем откажутся от услуг актеров, каскадеров и прочих. А зачем? Ведь сейчас все на свете можно сымитировать при помощи компьютерной графики. Помню, как я сражался за «Кошмар на Рождество». Я бился за то, чтобы иметь возможность работать с техникой стоп-кадр.

Я считал, что компьютерная анимация может и хороша, но только не в моем случае – здесь она все испортит. Теперь этот фильм можно считать последним из мультипликации, выполненный без помощи компьютера. В настоящее время большинство аниматоров, работающих в стиле stop-motion, прибегают к помощи компьютеров. Они создают талантливые вещи, но больше нет прежних форм, исчезла чистота текстуры, все стало иным.

- У вас есть проекты, которые создавались в коммерческих целях, а есть картины, имеющие личную природу. Планируя новый фильм, задумывались ли вы об этом?

- Конечно, задумывался. Этот фильм не принес ничего нового в школу кино, но я привык полагаться только на самого себя. Если я взялся за проект, значит, я рассчитываю свои силы, в противном случае я за него не берусь. Каждый мой фильм по-своему уникален, в каждом есть что-то личное.

- Для вас имеет значение, будет ли ваш фильм успешным в коммерческом плане или нет?

- Разумеется, было бы нечестно утверждать обратное. И нам, режиссерам, важны деньги, мы же не можем работать бесплатно. К тому же, если фильм финансово себя оправдал, это вдвойне приятно. Это означает, что мои проекты кому-то нужны.

- Что вас вдохновляет?

- Все, что угодно. Я стараюсь позитивно смотреть на мир, черпать из него энергию для новых свершений. Мне нравится что-нибудь созерцать, чем-то любоваться. В такие моменты я могу думать о чем угодно, фантазировать, мечтать. Иногда я часами смотрю на вещи. Мне вспомнился случай, когда я болел пневмонией и лежал в кровати в состоянии легкого бреда. И я уставился на дверную ручку и в течение пары часов не отводил от нее взгляда. Вот такие у меня бывают крайности. Еще я очень люблю путешествовать, узнавать новые места, встречать новых людей. Важно сохранять открытость и культивировать в себе умение видеть мир под разными ракурсами.