Маленькие герои (Девять) – рецензия от Total DVD

В рекламной кампании нового мульфильма «девять» основной упор был сделан на имена продюсеров Тима Бертона и Тимура Бекмамбетова. Такое заявление сразу же настраивает на определенные ожидания. На самом деле степень занятости Бертона и Бекмамбетова в проекте не столь уж велика, но «9» и правда выглядит необычно и безумно интересно.

Доработка Напильником

Откровенно говоря, я сильно удивился, когда узнал, что текст «9» будет адаптироваться для наших зрителей. Поскольку мне трудно представить, чтобы в явно условной истории о куклах, именуемых с помощью цифр, было много шуток и цитат, непонятных за пределами Америки. Это вам не «Симпсоны», не «Подводная братва» и даже не «Шрек». Достаточно сказать, что действие «9» развивается не в Америке, а в неком европейском городе.

Впрочем, я предполагаю, а Шейн Экер и его команда располагают. И я не могу исключать, что «9» все же нуждается в доводке напильником, дабы мультфильм могли оценить не только наши взрослые, но и дети. Однако даже в этом случае я не думаю, что диалоги картины стоило существенно менять.

На то есть две причины. Во-первых, я считаю, что произведение искусства не должно существовать во множестве национальных вариантов. Во времена советской цензуры наши режиссеры монтажа и озвучания порой творили с западным кино такое, что получали совершенно новые ленты. Пошло ли это кому-то на пользу? Определенно нет.

Да, то, что изменено в «9», изменено из совсем других соображений, но это скользкая дорожка, и я не хотел бы, чтобы наша страна вновь по ней направилась. Когда я смотрю фильм, я хочу видеть то, что создали авторы картины, а не сторонние люди.

Именно поэтому я стараюсь смотреть кино на языке оригинала. Особенно если я этот язык понимаю. И хотя я признаю право прокатчиков и продюсеров на национально ориентированные переделки, мне не нравится, когда этим правом пользуются. У меня не было претензий к «Особо опасен», поскольку там за переделки отвечал режиссер. Но в случае «9» ситуация иная.

Во-вторых, будем откровенны: российское кино может конкурировать в прокате с западным, потому что оно российское.

Наше, родное, полностью понятное. В отличие от многих голливудских постановок. И мне бы не хотелось, чтобы наше кино начало утрачивать и эту небольшую фору. Особенно когда речь идет о детских фильмах, с которыми у нас и без конкуренции с Голливудом швах.

Конечно, прокатчикам дешевле и удобнее адаптировать западные картины, чем участвовать в создании наших. Но не все в мире должно подчиняться соображениям дешевизны и удобства. Я могу сказать много добрых слов о голливудских лентах и японских мультфильмах, но я не хочу, чтобы наши дети росли только на иностранном кино. И я уверен, что не одинок в этом убеждении.

Борис Иванов - Не такой, как все…

Голливудская мудрость учит, что ваша сценарная идея должна быть такой ясной и краткой, чтобы ее можно было изложить во время поездки в лифте. Причем это не метафорический, а реалистичный совет, поскольку успешные продюсеры столь занятые люди, что они вряд ли смогут выделить для новичка время на полноценную встречу.

А вот поймать их в лифте вполне возможно. Но что делать тем, чьи идеи не вписываются в пару фраз и чьи фантазии скорее визуальны, нежели сценарны? Только одно – не ждать подачек от больших боссов и самостоятельно реализовывать свои грезы. Конечно, это долгий и сложный путь, но грамотные продюсеры с куда большим уважением рассматривают качественно сделанные короткометражки, чем качественно написанные большие сценарии. А если новичку удастся произвести впечатление на жюри и зрителей престижных конкурсов, то уже не он будет искать нанимателей, а ему будут делать лестные предложения.

В прошлом месяце мы рассказали о том, как короткометражки помогли уроженцу ЮАР Нилу Бломкампу сперва получить работу в проекте экранизации игры Halo, а затем поставить самостоятельную картину «Район 9». Схожий путь прошел и Шейн Экер.

Причем и на сей раз не обошлось без режиссера «Властелина Колец» Питера Джексона. Но обо всем по порядку.

Как любит повторять Экер в своих интервью, анимацией он занялся совершенно случайно. Хотя это, конечно, преувеличение.

Шейн с детства с удовольствием рисовал карикатуры, и от полного погружения в мир комиксов и анимации его удерживали лишь мысли о том, что в мире искусства трудно заработать на жизнь.

Поэтому Экер выбрал более «надежную» профессию и поступил на архитектурный факультет Университета Флориды. Когда для завершения образования юноша перевелся в Университет Калифорнии, он решил для собственного удовольствия прослушать анимационный курс в местной киношколе. И после первых же занятий понял, что с архитектурой покончено. Конечно, он доработал до диплома, но сразу после этого полностью погрузился в изучение мультипликации.

Чем она его привлекла? Отсутствием творческих ограничений. Архитектор большую часть времени проводит, согласовывая свои идеи с мнением заказчиков, бюджетными ограничениями, физическими преградами… Аниматор же может творить, не опасаясь судебных процессов (по крайней мере, в Америке), эрозии почвы, тонкостей сопромата и неумелых рабочих.

Конечно, художники, работающие в коммерческих проектах, далеко не так свободны, как люди, творящие для себя. Но даже такие художники куда менее связаны всяческими ограничениями, чем профессиональные архитекторы.

Смена профессии была для Экера тем более естественной, что в наше время архитектура куда ближе к анимации, чем это было во времена Уолта Диснея. Современный архитектор конструирует трехмерные модели построек. От этого лишь один шаг до конструирования трехмерных моделей персонажей. Схожие графические пакеты, схожая внутренняя логика… Разве что здания не должны двигаться и выражать эмоции.

В отличие от большинства американцев, в детстве интересовавшихся комиксами, Экер предпочитал английские и французские произведения сагам о Бэтмене и Человеке-пауке. В частности, он обожал творения француза Мебиуса, которые перепечатывались в американском комикс-журнале Heavy Metal. Как художника Экера влекли графические истории, обходящиеся без диалогов и выстраивающие повествование исключительно за счет комбинирования образов. Также он предпочитал рассказы о фантастических мирах комиксам о нынешних реалиях.

Учась в киношколе, Экер впервые соприкоснулся с европейскими мультфильмами таких постановщиков, как чешский сюрреалист Ян Шванкмайер и перебравшиеся в Англию американские братья-близнецы Стивен и Тимоти Квай. Мрачная, метафизическая, драматичная, безмолвная эстетика этих произведений не имела ничего общего с цветастыми, юмористическими и говорливыми голливудскими мультфильмами. Зато она «рифмовалась» с эстетикой Мебиуса, именно поэтому Экер сразу же в нее влюбился.

Отдав дань традиционной (двухмерной и комедийной) анимации в курсовой двухминутке «Заусенец», молодой аниматор решил, что его первым существенным произведением будет мрачное трехмерное полотно, наполненное странными образами и напряженным драматизмом. Так родился проект, вскоре названный «9».

Своими руками

Как создать сюжетное напряжение без долгого словесного вступления? Простейший способ – послать маленького героя на борьбу с огромным злодеем. Большая разница в размерах драматична, даже если автор больше ничего не сообщает о персонажах.

Размышляя в этом направлении, Экер решил сделать героев мультфильма похожими на джав, существ из «Звездных войн» (помните маленьких собирателей-торговцев из «Новой надежды»?). Перебрав несколько вариантов дизайна, Экер остановился на разумных и человекообразных куклах из рогожки – мягких, крошечных, но достаточно гибких и прочных, чтобы выжить в почти вымершем мире, где за одушевленными существами охотятся механические монстры. Поскольку куклы слишком слабы, чтобы дать чудовищам бой в открытую, им приходится изобретать и конструировать ловушки, а затем выступать в роли наживки.

Почему Экер сделал героями матерчатых кукол, а не крошечных человечков? Потому что аниматору показалось интересным изобразить существ, которые собирают вещи и хранят их внутри себя, застегиваясь на молнию. В дальнейшем «внутреннее хранение» ушло на периферию действия, но дизайн с молнией сохранился. И доставил Экеру немало проблем, потому что переплетение зубцов не так-то просто анимировать в 3D. Они все время норовят залезть друг в друга.

Когда придумываешь ранее невиданных существ, глупо давать им обычные имена вроде Боба. И раз уж Экер решил сделать мультфильм с философским подтекстом, два главных героя получили имена 5 и 9. Поскольку, хоть они и одушевленные, в основе своей это такие же механические существа, как и их противники. Соответственно, они именуются как модели роботов: 1, 2, 3… 10 при этом – недостижимое совершенство, идеальное подобие человека. А 9 – максимально возможное приближение к совершенству. Нечто вроде куклы-мессии, которой суждено спасти души предыдущих моделей. И, в частности, душу 5 – своеобразного Иоанна Крестителя.

Поскольку «9» делался Экером без всякого внешнего финансирования, режиссер с самого начала отказался от многих компонентов, которые обошлись бы слишком дорого. Поэтому в фильме было всего три персонажа, а расчетная продолжительность картины составляла лишь десять минут. Но и при таких ограничениях работа над «9» заняла больше четырех лет.

Конечно, дело было не только в объеме проекта. Чтобы не оказаться на улице, Экер параллельно работал 3D-аниматором. В частности, над «Властелином Колец» (вот и обещанная связь с Джексоном!). Месяцы, проведенные за рисованием призраков, отнимали время от работы над «9», но зато Экер обзаводился полезными знакомствами и осваивал современные технологии, которым его не учили в университете. Так что «9» постоянно дорабатывался за счет идей, почерпнутых в Новой Зеландии.

И, конечно, новые друзья аниматора помогали ему с тем, в чем он был не силен. Например, с написанием музыки и созданием спецэффектов. Или с установкой виртуального света. Последним занималась жена Экера, театральный декоратор.

Нельзя сказать, что выход «9» в свет сопровождался фурором, поскольку для компьютерной анимации 2005 года фильм не был последним словом техники и повествовательного искусства. К тому же это была короткометражка, демонстрируемая лишь на тематических фестивалях. Но для картины, основная часть которой была сделана одним человеком на домашнем компьютере, «9» был впечатляющим произведением с массой тонких графических нюансов, мастерски переданной постапокалиптической атмосферой и динамичным действием. И когда мультфильм, попав в номинацию на короткометражный анимационный «Оскар», не удостоился статуэтки, некоторые критики и влиятельные продюсеры сочли, что жюри ошиблось.

В результате Джон Кейнмейкер, унесший в тот год домой «Оскар» за автобиографический поток сознания «Луна и Сын: Воображаемая беседа», остался на голливудской обочине, а Экер подписал контракт со студией Focus Features и обзавелся покровителем в лице Тима Бертона. Причем Экера наняли не для того, чтобы он экранизировал чужое произведение, а для того, чтобы вчерашний студент развернул «9» в полнометражный блокбастер.

В компании друзей

Обычно, когда мы слышим вместе слова «Тим Бертон» и «анимационный фильм», мы представляем себе нечто вроде «Кошмара перед Рождеством» – картины, придуманной Бертоном и пронизанной его духом.

Трудно себе представить, что постановщик, начинавший как диснеевский аниматор, не внес в спродюсированный им мультпроект весомый вклад. Но в случае «9» концепция фильма была достаточно цельной и достаточно симпатичной, чтобы не нуждаться в доработке мастера. Так что роль Бертона как продюсера ограничилась решением организационных вопросов и приглашением сценаристки Памелы Петтлер, которая работала над бертоновским «Трупом невесты» и «Домом-монстром», спродюсированным Спилбергом и Земекисом.

До начала карьеры в анимации Пет тлер писала сценарии для подростковых ситкомов. В «9» Петтлер должна была помочь Экеру добавить в действие диалоги. Ведь полнометражный анимационный фильм без слов – слишком радикальная идея для коммерческого рынка. И дело здесь не только в зрительской привычке к озвученному кино. Чтобы успешно продать «9», к имени Бертона в титрах надо было добавить несколько известных актерских фамилий.

Не мудрствуя лукаво Экер и Петтлер решили развить «цифровую» тему и выстроить действие вокруг уже не двух, а девяти «номерных» кукол. В декабре 2008 года Focus Features выпустила ролик фильма, сделанный специально для владельцев iPhone Дабы растянуть экранное время не только за счет масштабных сражений с монстрами, но и за счет перепалок между куклами, у каждой из которых свой норов и своя точка зрения на происходящее.

Основной сюжет «9» не претерпел существенных изменений, но был дополнен подробностями и пояснениями. В частности, «выяснилось», что механические монстры изначально были созданы как слуги человечества. Но затем они повернулись против людей и уничтожили бывших хозяев. Пытаясь спасти хоть что-то из былого мира, создатель монстров начал конструировать одушевленных матерчатых кукол, и теперь они представляют собой последнюю надежду человечества. Если не в физическом, то в духовном смысле этого слова.

Хотя в «9» девять основных персонажей, Экеру понадобилось всего семь актеров озвучания. Поскольку двое из девятки – немые близнецы (как дань уважения бессловесному саундтреку изначального фильма). Заглавную роль в фильме согласился озвучить Элайджа Вуд, который в последние годы как-то ушел в тень. Да, он регулярно снимается и работает над мультфильмами, но с 2003 года в его фильмографии нет ни единого проекта, хотя бы отдаленно сравнимого с «Властелином Колец». Что, в общем, понятно – у Вуда слишком своеобразная внешность, чтобы претендоватьна съемки в обычных блокбастерах.

Так что озвучание анимации для него вполне естественный карьерный ход. Особенно если это столь любопытные проекты, как «Делай ноги» и «9».

Прочие куклы распределились следующим образом. Пятерку взял на себя Джон С. Райли, которого мы недавно видели в «Сводных братьях». Дженнифер Коннелли стала воинственной Семеркой (любопытное отступление от ее обычных интеллигентно-трагических персонажей).

Ветеран Кристофер Пламмер одолжил свой голос Единице, лидеру группы. Еще один классик, Мартин Ландау, превратился в изобретателя Двойку. Криспин Гловер, некогда сыгравший Макфлая-старшего в «Назад в будущее», а недавно озвучивший Гренделя в «Беовульфе» Роберта Земекиса, в «9» обернулся художником и прорицателем Шестеркой. Наконец, образ туповатого здоровяка Восьмерки достался уроженцу Нью-Йорка Фреду Таташоре, опытному актеру озвучения, работавшему над множеством видеоигр (God of War, Mass Eff ect, The Incredible Hulk) и рядом анимационных проектов (TMNT, «Мадагаскар 2», «Отряд Америка»).

Поскольку Экер в прошлом не был связан ни с одной крупной анимационной студией, проекту нужно было найти гостеприимный «дом» с опытными специалистами по компьютерной графике. И раз уж режиссер изначально ориентировался на европейские образцы, производство «9» перенесли во Францию, на студию Attitude. Также проект вели люксембургские партнеры французов из студии LuxAnimation.

Если вы не являетесь дотошным читателем титров, название студии Attitude вам вряд ли знакомо. Дело в том, что ранее она занималась почти исключительно созданием анимации для видеоигр, от Primal до ныне готовящейся к продаже Wet. Ее единственное полнометражное творение – выпущенный в 2006 году фантастический фильм «Реннесанс» француза Кристиана Фолькмана. Эта киберпанковский детектив обошелся в 14 миллионов евро, и в создании его английской версии участвовали такие звезды, как Дэниел Крейг и Джонатан Прайс. Картина удостоилась сравнительно лестных рецензий, но не широкого проката. И, соответственно, оказалась финансовым провалом.

Обычно, когда американские аниматоры работают с заокеанскими подрядчиками, они ограничиваются сотрудничеством по переписке. Но Экер, никогда раньше не распоряжавшийся десятками подчиненных, с удовольствием переехал во Францию и в основном работал там. Ему нравились как возможность поддерживать постоянный контакт с европейскими художниками, так и первый в его жизни шанс как следует изучить классическую архитектуру и пропитаться духом европейской культуры. Которую он раньше знал лишь по фильмам и мультфильмам.

В этом месте статьи вы должны окончательно потерять терпение и спросить: «Все это интересно, но при чем здесь Бекмамбетов?». Что ж, очень своевременный вопрос. Как нетрудно догадаться, если уж вклад Бертона в «9» невелик, то вклад Бекмамбетова еще меньше. Постановщик «Ночного дозора» был привлечен к этой картине, потому что у них с Бертоном один голливудский агент Майк Симпсон, через которого Экер познакомился с режиссером «Бэтмена». И, как и Бертон, Бекмам-бетов довольствовался организационной помощью.

Однако Тимур Нуруахметович слишком творческий человек, чтобы ограничиться подписанием бумаг и решением финансовых вопросов. И, не имея возможности влиять на голливудскую версию «9», он решил создать собственный вариант фильма, адаптированный для российского рынка. Естественно, без перемонтажа и дорисовки, исключительно за счет создания творческого русского перевода.

Если над текстом «Особо опасного» работал Сергей Лукьяненко, то к переводу и переработке «9» был привлечен Дмитрий Глуховский, автор постапокалиптических романов «Метро 2033» и «Метро 2034». Который, конечно, не такой заслуженный писатель, как Лукьяненко, но зато признанный специалист по вопросам выживания в разрушенном мире, где лишь развалины зданий и редкие неиспорченные вещи напоминают о былом величии цивилизации.

По словам Глуховского и Бекмамбетова, их версия «9» заметно отличается от оригинала, но все внесенные ими правки были одобрены Экером. Остается дождаться релиза, чтобы узнать, какие российские идеи просочились в нашу версию ленты и что на их месте было в оригинале.